Мир «Детей Пространства»
Documentation
00000
00000
00:00:00
Not logged in

% Покоритель проционской зари % Виктор Вагнер % 2015

Пролог

К вечеру буря утихла. Капитан приказал отдать рифы на марселях и флейт тяжело заскользил по крупной зыби в галфвинд. Капитан уже подумывал о том, чтоб пора бы уйти в каюту поспать немножко, всё-таки двое суток без сна, а никакой земли в пределах видимости нет, но тут на палубу поднялся императорский посол.

Он выглядел невероятно свежим и выспавшимся, в своей неизменной широкополой шляпе, с лентой ордена Маяка через плечо.

Капитан вспомнил, что когда ему навязали этого пассажира, он сначала затаил неприязнь. Но оказалось что этот самый Шерн — вполне приятная в общении личность. Он был совсем не так капризен в быту, как этого можно было ожидать от высокопоставленного царедворца, знал множество разнообразных историй и всегда мог поднять настроение в кают-компании.

— И куда нас этой бурей занесло? — спросил посол капитана.

— А чтоб я знал. Хронометр у нас вышел из строя от качки ещё сутки назад. Да и звёзды еще не показались. — Он махнул рукой в сторону вечернего неба где сквозь начинающую темнеть синеву просвечивал только огромный серп Сиэсса. — Вы, сэр, говорят, знаете уйму способов определения местоположения. Может быть какой-нибудь из них окажется пригодным в этой ситуации?

Шерн оглядел горизонт.

— Лучший способ определиться, это спросить кого-нибудь, кто ориентируется лучше, — с улыбкой произнес он. — Вот, смотрите, там на горизонте огоньки. Это Стеклянная Птица. Вот её и спросим. Дайте-ка фонарь.

Пришлось немного подождать, пока ночная тень накроет флейт, и свет фонаря станет хорошо заметным. Тогда Шерн снял свою шляпу и начал махать ей перед фонарём.

Через некоторое время рядом с красным огоньком, парящим в небе, такими же неровными вспышками засверкал белый огонёк.

Шерн вытащил из поясной сумки записную книжку и что-то там сосредоточено писал угольным грифелем.

Наконец огонёк кончил мигать. Посол ещё несколько раз махнул шляпой перед фонарём, а потом непонятно выругался.

— Вот ведь железяка кремниевая. Ему своим процессором пересчитать координаты в нашу систему — мгновение ока. А передал в их системе. И ведь знает, сволочь, что такое центиграды.

После чего принялся что-то вычислять в своём блокноте.

— Это вы на каком языке сказали? — поинтересовался молодой второй помощник капитана, поднявшийся на палубу, чтобы принять вахту.

— В основном на нашем. Но для некоторых вещей у нас в языке просто нет слов, приходится использовать сиэсские слова.

— А вы правда и на Сиэссе побывали?

— Правда, правда. Ты запиши в вахтенный журнал наши координаты - долгота 198.25, широта 62.32. Время по столичному меридиану 7.45.

— Откуда? — удивился штурман.

— У Стеклянной Птицы спросил. У них есть простой код из длинных и коротких вспышек, который все понимают. Вот и спросил. Она ответила, ей что, жалко что-ли. Только вот они делят экватор не на 400 частей, как мы, а на 360. Поэтому пришлось пересчитывать. Вот и ругаюсь.

— А Стеклянная Птица и правда стеклянная?

— Нет, из стекла там только некоторые части. А так в основном она из металла. Знаешь метеоритное железо? Вот у них там, на малых планетах полно такого рода материалов, которые называют металлами.

— А почему она тогда не Железная Птица, а Стеклянная? — не унимался молодой моряк.

— Потому что это название этим летающим кораблям дали мы, тиссинцы. А для нас железо вещь слишком экзотическая.

— Ух ты! — штурман от восторга с размаху шлепнул хвостом по палубе. — Сколько вы всего знаете! А нам расскажете, как вы побывали на Сиэссе?

— Вот вечером в кают-компании расскажу. Это долгая история, нам как раз до прибытия в родной порт хватит.